Поначалу казалось, что всеобщее помешательство вокруг неких перспектив постройки тоннеля через Берингов пролив быстро сойдёт на нет. Однако, чем дальше, тем более серьёзно настроены некие эксперты. Вспомнили, что несколько десятилетий назад даже создавались компании, которые должны были разработать проекты, а затем — курировать строительство.
Сама идея соединить Чукотку с Аляской появилась у американских бизнесменов ещё в 1890 году. Однако, Россия отказалась участвовать в проекте и предоставлять для этого свои земли. В дальнейшем представители других стран не раз обращались к императору, но всякий раз получали отказ. В советские годы у нашей страны были иные приоритеты, да и Холодная война исключала подобное сотрудничество.
Многое изменилось в начале 1990-х. Потенциал тоннельного перехода обсуждался даже в ООН, не говоря уже о других международных и национальных площадках. Более того, в Вашингтоне зарегистрировали Международную некоммерческую корпорацию «Interhemispheric Bering Strait Tunnel and Railroad Group». Её российское название — Трансконтиненталь. А в 2006 году было выделено $10 млн на исследования. В дальнейшем продолжались обсуждения, звучали красивые политические заявления, которые ни к чему не привели.
Нынешняя волна — самая масштабная. Она связана с недавним визитом Владимира Путина в Анкоридж, а также с последующими словами Дональда Трампа о том, строительство тоннеля — «интересная идея».
Вот тут-то эксперты и активизировались. Так, завкафедрой Финансового университета при правительстве РФ Иван Петров заявил RT, что сейчас появились технологии, которые позволяют реализовать такие планы. А координатор экспертного совета Проектного офиса развития Арктики, доцент РАНХиГС Александр Воротников сообщил ТАСС, что это может укрепить технологический суверенитет России и создать новые возможности для отечественного бизнеса. Активно продвигается в сети и позиция некоего жителя Анкориджа Ильи Логинова. По его словам, местное население относится к таким перспективам положительно.
Но нужен ли этот тоннель вообще?
В идеологическом и политическом смысле — вероятно, да. Само по себе старт строительства станет хорошим заделом на сближение между странами. Однако, лишь одномоментно. Как только начнется строительная рутина, об этой функции тоннеля тут же забудут. А если каким-то чудом всё же удастся сдать объект, то в дальнейшем он может повторить судьбу Моста Невозврата между КНДР и Республикой Корея. А если стройка затянется — станет тем же, чем и замятинский «Интеграл».
Кроме того, Аляска более развита экономически, нежели Чукотский автономный округ и Магаданская область. А значит, эти российские регионы рискуют оказаться в сфере влияния США. Проще говоря, люди начнут ездить на заработки на американский континент. Это лишь усугубит проблему недостаточного развития дальневосточных арктических регионов.
Но самое главное — а что соединять тоннелем? Два российских региона полностью отрезаны от наземной транспортной инфраструктуры. Круглый год товары можно доставлять только на самолётах. В холодное время года открываются зимники, а морская навигация длится несколько летних месяцев. Кроме того, здесь горная местность и вечная мерзлота. Строить железную дорогу в этих широтах сложно из-за необходимости применения особых технологий, а также из-за холодного климата. А тянуть-то её пришлось бы в лучшем случае, до Якутска! Так что даже прокладка БАМа показалась бы лёгкой прогулкой. Да и экономическая составляющая сомнительна — проще и дешевле доставлять грузы морем в незамерзающие порты Владивостока и Находки.
Иными словами, наличие технологий, позволяющих построить тот или иной важный в идеологическом смысле объект ещё не гарантирует того, что он действительно будет возведён. Теоретически можно построить и Трансатлантический тоннель, идею которого озвучивал Жюль Верн ещё в XIX веке. Однако, определяющую роль имеет, прежде всего, экономическая составляющая — в случае с Атлантикой реализация такого проекта заняла бы порядка 100 лет и потребовала бы не менее $12 трлн инвестиций. Что же касается тоннеля через Берингов пролив, то российской стороне он не выгоден. И был бы таковым даже при наличии развитой транспортной инфраструктуры.
Тимофей Белов специально для сетевого издания «Строй Медиа»